Пресса о «Деле» Сутягина

Присяжным доверили гостайну

Вчера судьи из народа начали рассматривать дело под грифом «Секретно»

В МОСКВЕ начался судебный процесс, которому, возможно, суждено будет войти в историю. Суд присяжных рассматривает дело по обвинению в государственной измене Игоря Сутягина, ученого из Института США и Канады РАН.

Такого еще не было, по крайней мере в новейшей отечественной судебной практике, а по некоторым данным, и в мировой. Что сулит нам этот эксперимент? С одной стороны, ситуация вписывается в закон, где сказано, что обвиняемый в особо тяжком преступлении (а государственная измена относится к таковым) может требовать суда присяжных. Но когда об этом просит обвиняемый в убийстве – тут все понятно, механизм разработан. А в деле с изменой все иначе. Кто такие присяжные? Простые люди с улицы, которые в деталях государственной измены, не разбираются, да и суд закрытый. Брать с присяжных подписку о неразглашении гостайны? Словом, вопросов много, и чтобы обсудить их, мы собрали в редакции Совет экспертов. В этом качестве сегодня выступают депутат, председатель подкомитета Государственной Думы, доктор наук, профессор Алексей Александров, судья Московского окружного военного суда Сергей Седов, президент Гильдии российских адвокатов, доктор юридических наук, профессор Гасан Мирзоев.

Алексей Александров: – Статья о государственной измене в законе расплывчатая. Ее надо менять. Первый тезис – очень важный: в демократическом правовом государстве должна быть сильная государственная безопасность. Но многие люди считают, что государственная безопасность – это признак тоталитарного общества. Кто прав? Есть знаменитая фраза В.А. Жуковского, которую он, наставник будущего императора Александра II, сказал: «Свобода и порядок – одно и то же».

Что такое государственная тайна вообще? Это собственность, которая принадлежит государству, и торговать ею без ведома государства – все равно, что совершать кражу. Что такое суд присяжных? Присяжные такие же судьи, как и профессиональные судьи. Значит, их нужно немножко научить, рассказать, о чем идет речь, и толком разъяснить, что эта информация закрытая, если вы ее разгласите, то тем самым совершите преступление.

Некоторые юристы считают, что в таком деле группа профессиональных судей была бы более справедливой, чем суд присяжных. Но суд присяжных чем хорош? Что всех вместе подкупить нельзя, суд присяжных дальше всех от коррупции. Почему противникам суда присяжных он не нравится? Потому что там сразу видно: обвинитель слабый, а защитник сильный. Адвокат расскажет обо всем, что случилось, по-своему, субъективно, а он по закону единственный из участников процесса имеет право быть субъективным, к тому же он опытный, умный, подготовленный, хорошо оплаченный. Мы стоим на том, что при грамотном, сильном прокуроре и адвокате можно добиться истины и суд присяжных будет и объективным, и справедливым.

Сергей Седов: – В правовом плане каких-либо препятствий для рассмотрения подобных дел с участием присяжных заседателей нет, поскольку законодатель в Уголовно-процессуальном кодексе, в статье 31 прямо указал, что уголовные дела, в материалах которых содержатся сведения, составляющие гостайну, относятся к подсудности краевых, областных и соответствующего уровня судов, которые рассматривают данные составы преступлений. В том числе и с участием присяжных заседателей.

Что касается вопроса, должны ли иметь допуск к сведениям, составляющим гостайну, присяжные заседатели или нет, то Конституционный суд однозначно высказался по поводу допуска к участию в уголовном процессе защитника, не имеющего допуска к гостайне, указав в постановлении, что защитник, которого избрал обвиняемый и подсудимый должен быть допущен по этим делам независимо от того, имеет он допуск или нет.

Аналогичные по тексту определения были приняты Конституционным судом по жалобе гражданина Романова. Это что касается гражданского процесса о допуске представителей истцов или ответчиков, и здесь нет препятствий к участию их в суде, если представители не имеют допуска. В связи с этим в Закон о гостайне было внесено изменение, и дополнен он статьей 21 «прим», которая гласит, что члены Совета Федерации, депутаты Госдумы, судьи на период исполнения своих полномочий, а также адвокаты, участвующие в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по делам, связанным со сведениями, составляющими гостайну, допускаются к сведениям, составляющим гостайну без проведения проверочных мероприятий.

Присяжные – это те же судьи с правовой точки зрения. Но, с другой стороны, возникает много технических моментов, которые создают определенную сложность в рассмотрении дел, связанных с гостайной судом присяжных. Например, формирование коллегии присяжных.

Я думаю, что не каждый гражданин согласится давать подписку. Он и так находится в стрессовой ситуации в связи с тем, что его привлекают к не свойственному ему делу – решать судьбы людей, исследовать доказательства, выносить вердикт виновности либо невиновности. А если ему еще будут говорить: а теперь подойди и распишись, что ты не разгласишь, а если разгласишь, то тебя в тюрьму посадят. Сами заседатели становятся пассивными носителями секретной информации и естественно будут представлять особый интерес для спецслужб иностранных государств, в интересах которых работал подсудимый.

– С точки зрения законодателя, судьи, адвоката – это разумно, рассматривать такие дела составом суда присяжных? Или просто закон есть закон и его надо выполнять?

Сергей Седов: – Я считаю, что суд присяжных – это хороший институт и прогрессивный, но мне кажется, что очень расширен перечень тех преступлений, которые подлежат рассмотрению судом присяжных. Думаю, что ничего в этом не будет плохого, если список статей будет каким-то образом сужен. В том числе и рассмотрение дел, связанных со сведениями, содержащими гостайну. Сейчас никаких правовых оснований для того, чтобы ограничить конституционное право человека на осуществление правосудия, т.е. рассмотрение дел тем судом, к подсудности которого оно отнесено, не существует. Но есть детали.

Алексей Александров: – Дело в том, что дел по разглашению государственной тайны у нас не так много. Поэтому я считаю, что вполне можно оставить суд присяжных и для этой категории дел.

Гасан Мирзоев: – Я не знаю, Сутягин разгласил или не разгласил, продал эту тайну зарубежным разведслужбам или нет, но я абсолютно убежден, что здесь какая-то нестыковка в части правового регламента законодательства, нормативных актов, определяющих порядок работы с гостайной и вообще всего, что относится действительно к государственной тайне. Может быть, есть смысл специальное рассмотрение устроить на заседании думского комитета по безопасности, совместно с заинтересованными структурами обсудить этот вопрос, посмотреть еще раз законодательство, и федеральное, и внутренние нормативные акты, как ими пользоваться, насколько они соответствуют закону, не становится ли человек, допущенный к гостайне, заложником этих инструкций?

Алексей Александров: – На самом деле таких дел могло быть гораздо больше. Но из-за размытости формулировки уголовной ответственности в кодексе о государственной измене их как раз мало. Нам надо, видимо, и закон немножко менять, и яснее сформулировать судебную практику. Нужна очень четкая определенность в Кодексе по каждому составу преступления. Пусть будет мало статей в кодексе, но пусть каждая будет написана так, чтобы она читалась однозначно, чтобы не было никаких лишних толкований.

Сергей Седов: – С чем можно столкнуться при рассмотрении подобных дел судом присяжных, какие возникают трудности? Учитывая практику Московского областного суда, который уже давно рассматривает дела с присяжными, для того, чтобы сформировать коллегию присяжных заседателей, высылается более тысячи извещений кандидатам в присяжные. Приходит человек 40 из тысячи извещенных. Из этих сорока у кого ребенок больной, у кого командировка, кого с работы не отпускают, у кого отпуск и еще что-то. А надо сформировать и отобрать минимум 14 человек, а на эти 14 человек могут заявить по два отвода со стороны обвинения и стороны защиты. Так вот, после всех этих процедур 14 человек должно остаться. Оставшимся говорят: уважаемые присяжные, вы будете слушать дело, связанное с государственной тайной, разглашать сведения, которые вам станут известны, нельзя. Если вы разгласите, будете привлечены к уголовной ответственности, подойдите и распишитесь. Человек пять скажут: не надо нам такого, до свидания. Значит, мы суд откладываем. Еще тысяча извещений, опять отбор… Процесс начался. До прений дошли, большинство доказательств исследовали. Кто-то заболел из присяжных. Мы этих присяжных распускаем, опять собираем новых. То есть носителей этой пассивной информации становится все больше и больше. А теперь мой вопрос к участникам беседы, как к действующим адвокатам, которые работали и знают тактику и стратегию защиты. Вы бы стали выбирать или посоветовали своему клиенту выбрать рассмотрение дела судом присяжных, зная заранее, что эти присяжные 100 процентов все согласятся, все подпишут, что никто ничего не будет разглашать?

Гасан Мирзоев: – Я бы пригласил только диссидентов…

Сергей Седов: – То есть фактически, соглашаясь, эти присяжные косвенно стоят на стороне обвинения…

Алексей Александров: – Это интересный вопрос. Мне однажды пришлось присутствовать и видеть, как допрашивали женщину, кандидата в присяжные заседатели в США. Процесс был о сексуальном насилии. У женщины спрашивали, есть ли у нее дети, есть ли у нее подруги, есть ли у подруг дети. Совершались ли в отношении детей ваших подруг сексуальные насилия? Ее так распотрошили, чтобы она была абсолютно объективна в предстоящем процессе и если бы она сказала, что да, пять лет назад над ребенком подруги было совершено сексуальное насилие, то сразу же получила бы отвод.

- В международном праве есть такие примеры, когда бы вопрос о государственной тайне, рассматривался судом присяжных?

Алексей Александров: – Я не знаю таких случаев. Вполне возможно, что мы в известной мере создаем прецедент с делом Сутягина.

Гасан Мирзоев: – Если подвести итог разговора, что получается? Первое. Суд присяжных – это благо. Второе: государственная тайна нуждается в защите. Она такая же ценность для нас, как любой институт демократической государственности и правовой государственности. Если государство признало ту или иную информацию закрытой от кого бы то ни было, значит это ценность. Государственная тайна нуждается в защите и очень грамотном правовом обеспечении ее защиты, но о защите государственной тайны должно заботиться и обеспечивать эту защиту государство.

Как судят в Америке?

В США существует 55 судебных систем. Это федеральная система и судебные системы штатов, а также судебные системы федерального округа Колумбия, Пуэрто-Рико и зависимых территорий. Кроме того. есть так называемые племенные суды, которые решают споры в индейских резервациях.

Американская судебная система была спроектирована два века назад авторами конституции, которые не очень доверяли государственной власти.

Фундаментальный элемент американской системы правосудия – суды присяжных. Но в большинстве юрисдикций США присяжные решают менее 5 процентов рассматриваемых споров. Ощущение, что присяжные в Америке решают почти все споры, создано исключительно усилиями киноиндустрии.

Как в России судят присяжные?

Права присяжных заседателей перечислены в 333-й статье УПК. Перед «судьями из народа», как обычно называют присяжных, как правило, ставится три вопроса: доказано ли, что деяние имело место, доказано ли, что деяние совершил подсудимый и виновен ли подсудимый в совершении этого деяния?

Если в течение 3 часов присяжные не смогли принять решение, то это решение принимается голосованием. Обвинение считается принятым, если за утвердительные ответы проголосовало большинство присяжных.

Приговор, вынесенный присяжными, может быть оспорен лишь в двух случаях: если имело место нарушение уголовно-процессуального закона, а также неправильное применение уголовного закона. УПК не запрещает оспаривать слишком мягкие обвинительные приговоры.

***

Когда верстался номер

На процессе по делу российского ученого Игоря Сутягина вчера было прервано оглашение обвинительного заключения.

Перерыв в судебном заседании объявили после того, как защита выразила протест действиям представителя прокуратуры. Об этом рассказал один из адвокатов подсудимого Герман Гаврюнин.

По мнению адвоката, защиту не устроило то, каким образом гособвинитель Евгений Найденов излагал суть предъявленных Сутягину обвинений.

– Существует фабула обвинения, однако прокурор стал перечислять поездки Сутягина и обстоятельства, которые ему не инкриминируются, – сказал защитник. Государственный обвинитель уверен, что он поступил правильно.

Судья Петр Штундер объявил перерыв до 5 ноября, чтобы урегулировать возникший вопрос.

***

Сами заседатели становятся пассивными носителями секретной информации и, естественно, будут представлять особый интерес для спецслужб иностранных государств.

Фото:
- Совет экспертов «РГ»: судья Сергей Седов, адвокат Гасан Мирзоев, депутат Алексей Александров.
- Подписка о неразглашении – главное условие необычного судебного процесса.

Борис ЯШМАНОВ, Наталья КОЗЛОВА