Рейтинг@Mail.ru
 
 

Пресса о «Деле» Сутягина

Газета «Аргументы и Факты» (Москва), № 15 от 14.04.2004

Адвокат Шмидт пошел на дело

Недавно опубликованное письмо Михаила Ходорковского о «крахе либерализма» стало настоящей бомбой. Дискуссия о перспективах «дела ЮКОСа» снова оккупировала первые полосы газет и журналов. К суду готовится и прокуратура, и сам арестант. Учитывая сложность предстоящего процесса, сомнений нет: для защиты соберется самая мощная в новейшей истории страны адвокатская команда. На днях стало известно, что к ней присоединяется Юрий Шмидт. Впрочем, участие в таком процессе не просто профессионального адвоката, а всеми признанного правозащитного авторитета, вряд ли можно назвать однозначным.

Аллергия на шпиономанию

Самое громкое дело, с которым до сих пор связывали фамилию Шмидта, – оправдание в 1999 году капитана 1-го ранга запаса Александра Никитина. Черпая информацию из газетных публикаций и официальных источников, в 1996 году Никитин подготовил доклад для норвежской экологической организации «Беллуна». Речь шла о катастрофах и авариях на атомных подводных лодках Северного флота. Дело «шпиона Никитина» получило без преувеличений всемирную известность. Шмидт тогда обратился в Конституционный суд. В марте 1997 года ему удалось подтвердить право любого гражданина, обвиняемого в уголовном преступлении, приглашать адвоката, не навязанного извне, а по собственному выбору. В ходе процесса выяснилось, что основанием для обвинения был приказ министра обороны с перечнем из 700 видов секретных данных. Курьез заключался в том, что и сам приказ был секретным. Капитан, ушедший в отставку задолго до его появления, даже не мог знать о существовании этого приказа. Тем временем в законе о государственной тайне никакого ограничения на информацию об экологических катастрофах не было. Дело разваливалось на глазах.

Не на пустом месте

Впрочем, репутация принципиального правозащитника «прилипла» к Шмидту задолго до дела Никитина. В 1991 году уже известный к тому времени адвокат стал основателем «Российского комитета адвокатов в защиту прав человека». Как вспоминает сам Шмидт, «там собрались люди, которые были близки друг другу именно по убеждениям». Случилось это после разговора с известным советским диссидентом Владимиром Буковским. «Он уже тогда был пессимистично настроен к тому, что происходит в России, – говорит адвокат, – и убедил меня, что гражданское общество в стране не вырастет на пустом месте».

В 1996 году Московский клуб юристов назвал Юрия Шмидта лучшим юристом года. «Питерец» Шмидт стал первым лауреатом высшей юридической премии «Фемида». В 2000 году Международная Хельсинкская федерация присудила ему Награду признания.

А в 2003 году широкую огласку получил еще один процесс, на котором Юрий Шмидт выступил в качестве защитника. Два пермских журналиста написали о наркоторговце, который был задержан, осужден, но неожиданно быстро выпущен из тюрьмы. В ходе журналистского расследования выяснилось: наркодилер – внештатный агент спецслужб. Однако журналисты пришли к выводу, что он, скорее, наоборот, агент преступного мира в правоохранительных органах. «Если журналисту становится известна общественно значимая информация, он просто обязан ее сообщить», – убеждал Юрий Шмидт суд и выиграл процесс.

Зато буквально на днях реноме российских правозащитников сильно подпортило проигранное дело Сутягина. А тут еще Ходорковский…

«Не скажу за всю Одессу…»

– Юрий Маркович, вы часто объясняете проблемы своих подзащитных происками спецслужб. Но виновным в госизмене Сутягина признал суд присяжных. Что скажете?

– Я не участвовал в деле, но консультировал защитников и знаю его суть. Боюсь, что Сутягин, будучи невиновным, был обречен еще до начала суда. Интуиция подсказывала: после оправдания Никитина на обвинительный приговор был обречен Пасько. После оправдания Данилова (обвинялся в передаче секретных технологий Китаю) было ясно, что с Сутягиным органы «прокола» допустить не позволят ни в коем случае. Несколько месяцев назад по делу Сутягина была сформирована коллегия присяжных. Но потом ее распустили и создали новую. Я могу лишь гадать, почему и как это происходило.

– Почему не приняли личное участие в деле?

– Меня не позвали. Там команду защитников возглавлял весьма опытный адвокат. С другой стороны, когда-то я сам отказался защищать Пасько. Посчитал тогда, что принимать подряд второе шпионское дело – это была бы такая странная специализация…

– Но почему вас – скорее правозащитника, чем адвоката – вдруг позвали «на подмогу» Ходорковскому? Кстати, есть ли такой адвокат, который бы отказался от настолько небедного клиента?

– Я вам не скажу за всю Одессу… Адвокаты – тоже люди и тоже интересуются зарплатой. Но еще до того, как Ходорковского арестовали, я почувствовал, что это дело мое именно по духу. Осенью прошлого года я как-то упомянул об этом ощущении в беседе с одним из правозащитников. И забыл об этом до февраля, когда ко мне обратились с предложением. Не могу сказать, что согласился легко. В деле уже было упущено много времени, оно исчезло с первых полос газет, к нему пропал интерес в обществе…

– Для вас так важна слава?

– Адвокатом я работаю уже больше 40 лет. Большую часть своей жизни мне приходилось заниматься заурядными уголовными делами. Правда и то, что в последние годы я сильно сократил свою практику. Но не потому, что берусь только за те процессы, которые показывают по телевизору. Сейчас я могу себе позволить заниматься только делами, которые имеют общественное звучание. В деле Ходорковского правозащитная мотивация для меня очевидна. Его случай – наступление не просто на бизнес, а на принципы экономической свободы. И когда я с сожалением говорю, что к нему пропадает интерес в обществе, имею в виду: от этого дела вообще-то зависит будущее этого же самого общества.

«Не продаюсь»

– Вы уверены, что это действительно так? Ходорковский стал обладателем многомиллиардного состояния в нищей стране. И даже сам в недавнем письме признался, что тоже виновен в «крахе либерализма» – в провале реформ, которые по идее должны были сделать богаче всех россиян.

– Когда он с компаньонами покупал «ЮКОС», цены на нефть колебались на отметке 9 долл. за баррель. И это был экономический риск. Цены на нефть выросли. Ходорковский стал богатым. Так и золотовалютные резервы страны выросли невероятно. Говорить, что его богатство возникло от мошенничества и неуплаты налогов, – принципиально неверно. Ознакомившись с делом, я совершенно убежден, что Ходорковский действовал в рамках существовавших на то время законов. Он платил налоги и поднимал неработающие предприятия. Более того, он был первым из крупных бизнесменов, кто начал вкладывать огромные средства и в благотворительность, и в финансирование политических структур. Он считал, что это необходимо для нормального демократического развития страны. Именно за это и поплатился. По крайней мере, для меня это очевидно.

– Тем не менее раньше вы защищали небогатых людей – журналистов, ученых, отставных военных. Вас еще не обвиняли в том, что вы продались «денежному мешку»? Кстати, за сколько?

– У меня уже несколько раз возникали мысли: а зачем мне вообще этот процесс нужен? Как в песенке: «Куда вас, сударь, к черту занесло, неужто вам покой не по карману?» Мне мой покой по карману. (Интервью Юрий Шмидт давал по телефону из Вены, куда приехал на несколько дней отдохнуть. – Ред.) О своем гонораре скажу так: не хочу называть сумму, о которой мы договорились с представителем Ходорковского, чтобы меня не подняли на смех коллеги. Бывали случаи, когда меня действительно пытались купить – за бешеные деньги. Но я не продаюсь.

Зато вижу, что дело Ходорковского – хорошая возможность познакомить с гримасами нашего государства как можно больше людей. Бизнес может с отдачей для общества работать только в условиях, когда соблюдаются правила игры – законы. Когда никто не может сказать: «Ты что-то слишком сильно разбогател. И, хотя ты ничего не нарушил, мы у тебя все заберем». Устанавливайте законы, регулируйте экспортные пошлины и «природную ренту», облагайте налогами сверхприбыли. Но не объявляйте вдруг, что играем не в шахматы, а в городки и у вас в руках бита. Если ею начнут махать, страну отбросит на десятилетие назад. Рассчитывать тогда на нормальное развитие предпринимательства, на заявленное удвоение ВВП, по-моему, будет бессмысленно.

* * *

Языком ЦИФР
Кто владеет Россией

23 олигарха контролируют:
- 25 регионов (из 89);
- более трети всей промышленной продукции страны на сумму 12 млрд. руб.,
- 19 млн. работников, или 16% трудовых ресурсов;
- 17% банковских активов;
- 60% рынка ценных бумаг;
Из доклада Всемирного банка о состоянии российской экономики

Александр БЕЛОУСОВ