|
Рассказы Игоря Сутягина
Правда
(вместо предисловия)
Когда долго сидишь в одиночке, начинаешь понимать, почему именно так описывают определённое состояние души: «выть хочется». Особенно если и одиночка эта не «лефортовская» камера, слегка потёртая, но казённо-аккуратная. А камера построенного ещё при Екатерине корпуса калужского СИЗО. Низкие давящие своды. Многажды перекрашенные, но всё равно облезлые стены, на которых проглядывают чёрно-красные кирпичи. И слой смешанного с пылью никотина на округлом сводчатом потолке и стенах такой толстый, что его можно соскабливать спичкой. Мрачная картина.
Но на какое-то время я абсолютно не видел этой мрачности, когда в «шестьдесят восьмую» мою камеру принесли телеграмму от Ларисы Богораз. Как живое прикосновение Истории. Понимаете, одно дело знать, что это было. И совсем другое дело, когда вдруг история материализуется листочком бумаги, где простите уж за высокие слова, но ведь и правда так принадлежащая Истории Лариса Иосифовна обращается конкретно к тебе, призывая не падать духом. Наверное, это не то же самое, что для них маузер Дзержинского. Но для меня очень не рядовым событием была та телеграмма.
Может, благодаря и ей тоже мой дух всё-таки в основном остался при мне. Даже когда приходилось сталкиваться с самой невероятной, нахрапистой ложью следствия, изо всех сил топившего правду в грязи и домыслах. Когда просто прямо написанные вещи объявлялись несуществующими. Когда утверждалось, что если написано «а» и написано «б», то сложить из них «аб» нельзя, невозможно. Когда чуть ли не вся мощь госбезопасности, от УВКР до Внешней разведки и от военных следователей до Департамента экономической безопасности, изо всех сил старалась нагромоздить «дело» и не заметить простую и ясную правду.
Они вообще как-то особенно отчаянно боролись именно с правдой. С правдой и со всем, что разрушало нагромождённую ими ложь. И они прекрасно осознавали, что лгут. Потому что не может нормальный, здоровый человек всерьёз утверждать, что книгой 1992 года издания невозможно было воспользоваться в 1998-м при работе над статьёй, ибо книга «была опубликована позже написания статьи».1) И не способен здоровый человек, вдумчиво прочитав в журнале, что «в России налажено производство ХХХ», тут же честно подписать обвинение мне в том, что фраза «в России налажено производство ХХХ» не может быть получена из открытых источников. И приложить журнал в качестве доказательства.2)
Собственно, они и не скрывали, что суть происходящего им вполне ясна. Настоящая, а не объявленная по РТР суть. В очередной раз показав руководителю следственной бригады, как из лежавшей на столе газеты получается якобы секретная фраза, записанная мне в обвинение, я спросил, тыча в обвинительное постановление:
Саша, ну неужели же ты не понимаешь, что всё это ерунда?
Саша ответил как-то сразу, ни на секунду не задумавшись:
Конечно, понимаю. Но я понимаю ещё и то, что ты сидишь уже год, и если я тебя сегодня выпущу, то завтра на твоё место должен сесть кто-то из нас. А мы сидеть не хотим. Поэтому сидеть будешь ты, а не мы.
По крайней мере честно. Спасибо, Саша, за откровенность. Я её оценил.
И так во всём. Только из лично знакомых мне по моему делу следователей и оперативников по итогам дела четыре лейтенанта стали старшими лейтенантами, два старлея капитанами, капитан майором, два подполковника полковниками, полковник генералом, а мечтавший о власти генерал заместителем губернатора области. Наверное, они считали, что это вполне оправдывает их борьбу против правды. Тем более, что теперь я сижу уже почти десять лет.
А потом за три дня до моего последнего, московского приговора пришло известие, что Лариса Богораз умерла. И я в камере «Лефортово» почему-то почувствовал, что мне как будто передали эстафету. Сам понимаю, что не по чину, что не по Сеньке шапка и кто я вообще такой. Даже не знаю, смогу ли выйти на площадь или боязнь перед повторением для моих близких всего того, через что они уже прошли, остановит меня. Но непонятным образом воспитанное с детства чувство ответственности (чувство долга, что ли?) всё равно заставляло ощущать, что эстафета всё-таки отдана, и её нужно нести дальше как умеешь, хотя бы не сдаваясь и рассказывая правду. И делать это нужно сейчас, не раздумывая, подхватил ли (подхватит?) палочку кто-то другой. Потому что кто-то всё-таки должен нести дальше этот не факел даже, так, маленький огонёк. Хорошо, если вместе. Но даже если и один всё равно должен. Ведь из того же детства помнится:
Если я светить не буду,
Если ты светить не будешь,
Если мы светить не будем
Кто ж тогда рассеет тьму?
А рассеивать есть что. Потому что они продолжают лгать. Лгать в глаза, стесняясь и не очень. Рассказывая о том, что они ни при чём, а только основываются на выводах экспертов. И продолжая подбирать всё тех же уже дежурных каких-то! - удобных и нужных экспертов. И всё больше и больше людей оказываются закатанными в асфальт, глубоко и не очень но каток прошёл по всем. Акуличев, Кайбышев, Решетин академики. Щуров, Мирзаянов, Фёдоров, Коробейничев, братья Олег и Игорь Минкины, Бабкин профессора. Данилов, Хворостов, Сойфер, Визир, Иванов, Рожков, Ковальчук, Моисеев, Твердохлебов научные сотрудники рангом побольше или поменьше. Никитин, Пасько
«Шпионские» дела раскручены в Мурманске, Москве, Петербурге, Приморье, Калуге, Новосибирске, Челябинске, Красноярске, Воронеже
И повсюду пахнет ложью. Ложью и погонами, жаждущими новых звёзд. Или новых денег что, в сущности, почти то же самое. Порой выть хочется почти так же, как тогда, в почерневшей от времени и никотина одиночке. Чтобы хоть как-то не дать им окончательно взять верх, стараюсь вот пока в своём северном лагере хотя бы не промолчать о том, что было и не сдаться. А они всё лезут и лезут со своей «державной» ложью.
Что же остаётся делать? Упрямо повторять и повторять правду. Пусть даже никто не слушает. Пусть даже никто не слышит. Всё равно повторять. Правду.
«Правда не побеждает. Правда это то, что остаётся, когда всё остальное уже потеряно». Сегодня эти слова столь же актуальны, как актуальны они были тогда, в августе 68-го.
Просто сегодня они выводят танки уже на наши улицы. Вернее, пока ещё в наши библиотеки. Но ведь библиотеки стоят на улицах!..
Март 2009 года.
Примечания:
1. Постановление полковника К. от 17 июня 2002 г., том 27, лист дела 89; постановление майора П. от 19 июля 2002 г., том 27, лист дела 161.
2. Постановление майора П. от 29 июля 2002 г. О предъявлении обвинения, том 23, лист дела 117.
Сайт поддерживается семьёй Игоря Сутягина
|
|